[Свиреп, когда спровоцирован.] [Нет ничего невозможного для блестяще извращенного ума.][Дважды японутая девочка.]
Вечером того дня, когда снегопад закончился, Берен спустился к Лютиэн с крыши, весь в снегу - она как раз расчесывала волосы ко сну.
- Оденься потеплее, - попросил он, и глаза его сверкали так, что было ясно: он что-то задумал.
Они поднялись на самый верх башни, Берен плечом уперся в люк, ведущий на крышу - так вот, почему он весь в снегу: присыпало, когда открывал в первый раз! - сдвинул его и помог ей выбраться на крышу.
Снега намело и здесь - по самые зубцы.
- Завтра его нужно будет побросать вниз, - сказал Берен. - Чтобы в оттепель не закапало на голову. А сейчас, - он подвел ее спиной к большому сугробу, - падай!
- Что? - удивилась она.
- Просто закрой глаза и падай. На спину.
Это было странное чувство - падать не глядя, пусть даже зная, что за спиной у тебя - выше чем по колено снега. Был короткий миг ужаса, когда она еле удержалась, чтобы не повернуться в падении на бок или хотя бы не подставить руки. Но тут она упала и погрузилась в снег.
Берен счастливо улыбнулся и повалился рядом.
- Открой глаза и посмотри вверх, - прошептал он. - Посмотри на звезды.
Лютиэн посмотрела и ахнула. Они были огромны, как кедровый орех, и пронзительно ясны.
"Самые красивые звезды зимней ночью в горах. Если лечь на спину, в густой снег... то кажется, что летишь. Плывешь без движения, без звука в черном небе, и только звезды кругом..."
- Помнишь - ты сказала, - шепнул Берен и нашел в снегу ее руку. - Что хочешь увидеть звезды зимней ночью в горах...
- О, Берен, - она смахнула счастливую слезу. - Спасибо. Только... мне становится холодно.
- Я согрею тебя, - он осторожно накрыл ее собой, большой и действительно горячий под распахнутым плащом. Опираясь на правую руку, левой он провел по ее волосам, ласково тронул щеку, губы, шею...
- Знаешь, когда я по-настоящему жалею, что волк оставил меня без руки? - его озорная улыбка всегда заставляла ее забыть о печали. - Вот когда... - он легонько сжал ее грудь. - Теперь тебе тепло?
- Да. Но скоро снег растает и мы промокнем, если не спустимся вниз и не ляжем в постель.
- Еще один поцелуй...
Когда их губы расстались, он снова упал на спину в снег и сказал одну из своих нелепых мудростей:
- На самом деле мы никогда не умрем.
(с) Ольга Брилева
- Оденься потеплее, - попросил он, и глаза его сверкали так, что было ясно: он что-то задумал.
Они поднялись на самый верх башни, Берен плечом уперся в люк, ведущий на крышу - так вот, почему он весь в снегу: присыпало, когда открывал в первый раз! - сдвинул его и помог ей выбраться на крышу.
Снега намело и здесь - по самые зубцы.
- Завтра его нужно будет побросать вниз, - сказал Берен. - Чтобы в оттепель не закапало на голову. А сейчас, - он подвел ее спиной к большому сугробу, - падай!
- Что? - удивилась она.
- Просто закрой глаза и падай. На спину.
Это было странное чувство - падать не глядя, пусть даже зная, что за спиной у тебя - выше чем по колено снега. Был короткий миг ужаса, когда она еле удержалась, чтобы не повернуться в падении на бок или хотя бы не подставить руки. Но тут она упала и погрузилась в снег.
Берен счастливо улыбнулся и повалился рядом.
- Открой глаза и посмотри вверх, - прошептал он. - Посмотри на звезды.
Лютиэн посмотрела и ахнула. Они были огромны, как кедровый орех, и пронзительно ясны.
"Самые красивые звезды зимней ночью в горах. Если лечь на спину, в густой снег... то кажется, что летишь. Плывешь без движения, без звука в черном небе, и только звезды кругом..."
- Помнишь - ты сказала, - шепнул Берен и нашел в снегу ее руку. - Что хочешь увидеть звезды зимней ночью в горах...
- О, Берен, - она смахнула счастливую слезу. - Спасибо. Только... мне становится холодно.
- Я согрею тебя, - он осторожно накрыл ее собой, большой и действительно горячий под распахнутым плащом. Опираясь на правую руку, левой он провел по ее волосам, ласково тронул щеку, губы, шею...
- Знаешь, когда я по-настоящему жалею, что волк оставил меня без руки? - его озорная улыбка всегда заставляла ее забыть о печали. - Вот когда... - он легонько сжал ее грудь. - Теперь тебе тепло?
- Да. Но скоро снег растает и мы промокнем, если не спустимся вниз и не ляжем в постель.
- Еще один поцелуй...
Когда их губы расстались, он снова упал на спину в снег и сказал одну из своих нелепых мудростей:
- На самом деле мы никогда не умрем.
(с) Ольга Брилева
Ну, я то Финрода любил до Брилевой, поэтому он мне тоже там не понравился. Причем совсем не понравился. Хотя сцена гибели...
А мне наоборот... Тут-то я в полной мере осознала, ЧЬЕ имя я взяла когда-то... 4 года назад и совершенно случайно... хотя ведь, как говорится, "случайно ничего не случается".
Star Ice - Просто порой мне казалось, что он судит и поступает слишком категорично. Категорично для толкиеновского Финрода в том числе.
абсолютно ничего, леди)
Финрод у нее там очень шаблонно воспринимается. Только как Финрод Фелагунд. И не больше...грустно.
Мне ни к чему слова прощанья.
Хвала тому, кто ведал боль.
Но я сплетаю расстоянья
В Кольцо Единое, Король.
Слова потраченны впустую,
Не молкнут зимние дожди.
Я оброню в волну морскую:
Ingoldo, meldo, обожди..
Красивая вещь. Но, к стыду своему, не узнаю.
Кстати, что мне нравится у Брилевой - так это ее переводы текстов Блайндов. Пусть там и ритм с рифмой порой хромает, но отдельные строки...
А мне кажется, его и не особо хотели раскрыть. Так бывает...
Мне тоже нравится. Но можно было бы и отшлифовать получше.
Это мое)
Это мое)
Мрр..*укаваенно*
Я тоже пытался))))
Мяу! Рад, что понра)
Копье последнего заката
Разбилось вдребезги меж нами.
А я кричала:"Финдарато!",
Вмиг пересохшими губами.
За что же это, Варды ради,
Печальная, как мир, утрата.
Я окровавленные пряди
Занежу в ветер, Финдарато.
Я научусь тобой дышать..
Инголдо, это ли не радость?
но бесконечных лет печать
Мне с каждым вздохом только в тягость.
От именя себя. У меня квента была, что я люблю Финрода)
оооо! Арбат..*мечтательно*
Много. Мы туда "на Запад" ходили.
- Санзо, а Санзо, почему они все идут на восток?
- Это потому что мы идем на Запад, Годжо.