Итак, мы начинаем простыню. И КВН, пожалуй, тоже. Не совсем в том хронологическом порядке, в котором для меня стартовала игра - а стартовала она, что логично, в Ланниспорте и несколько позже ряда важных событий - ну да про Ланниспорт я еще напишу отдельно и в свое время, а о важных событиях канонично расскажут мои сотоварищи по Братству. Для удобства я разделила отчет на две части: серьезно-пафосную - от лица персонажа - и пожизневую, потому как не могу это по жизни не комментировать, сбивая пафос. Читать можно как подряд, так и по отдельности, дабы не смазывать впечатления.
По сути, это была моя первая сурьезная тысячная игрушка. Незадолго до нее у меня состоялась просто прекрасная камерная полигонка "Вечное лето", отчет о которой мне не позволяет написать чертов перфекционизм, потому что было ну вот слишком хорошо. В связи с чем я, честно говоря, опасалась, что еду на реконский фест по Мартину, потому как на больших игр пожизневки предсказуемо бывает больше, чем на небольших играх, а на "Вечном лете" пожизневки не было вот можно сказать что и совсем...короче, настрой был скептическим.
И как же, как же я рада, что напрасно! Быть может, мне везло - неигравших мне на полигоне попадались фактически единицы. Практически все, с кем мы взаимодействовали, играли, причем играли активно, строили Вестерос вместе с нами. Даже погода строила Вестерос вместе с нами: мерзкие дожди создали самые настоящие средневековые дороги, и эффект полного присутствия, с учетом размеров "Глории", ощущался здорово.
И да, теперь я перестала верить в то, что на тысячнике тяжело играть, если ты не именной персонаж. Ну, может разве что - если это твоя первая-вторая игра. И то не факт. Будучи, как я уже говорила, пятидесятым игроком в семидесятом ряду, будучи человеком самого подлого сословия, будучи, наконец, отнюдь не блестящим, а неплохим, но не более того, игроком...да ладно, товарищи, я поиграла. И поиграла от души. Потому что не поленилась подумать над персонажем, активно взаимодействовала по линии своего квеста
приставала ко всем с глупыми вопросами и, что главное,
очень хотела играть. Последнее - это очень важно, правда-правда
О мастерских косяках я рассуждать почти не буду: хвала всем, как-то поводов особо нет - потому как не случилось возможности активно играть в политику-экономику-религию *простые мы люди, простые*, а, следовательно, не могу судить, были там критичные баги или не было там багов. Ну а уж погода так вовсе не в ведении мастеров. Правда, один момент заставил побиться головой о сосны: МОРЕ. Чертово море, которое было размечено ну вот откровенно хреново. Игроки до конца игры так и не смогли понять, где мы плаваем, а где мы ходим. И это полбеды: в первые два дня игры по морю рассекали свирепствующие игротехи, отправляя в мертвятник тех, кто "утонул" из-за чисто пожизневой непонятки - банально не увидел разметку. Потом игротехи, вроде как, все осознали и зверствовать перестали. Но осадочек от моря уже остался. Впрочем, фиг с ним.А еще у меня, несмотря ни на что, была чудесная команда. Вот с этими людьми я бы с удовольствием сходила в разведку. Потому что в каком бы дурном настроении бы ни были - мы оставались маленьким, но дружным братством, всегда готовым вписаться за собрата. И это чувствовали другие: несколько раз к нам прямо приходили и спрашивали, нельзя ли с нами бродить по полигону в составе театра, а кто-то и совсем оставался...короче, братство - спасибо тебе за то, что ты случилось! Я вас люблю, ребята)))
Нам, кстати, еще сказочным образом везло: мы практически без охраны обошли практически весь Вестерос и остались живы - вот она, сила бутафорского оружия и сказочного везения, свойственного иным нищим. Идем на север - на юге звездец, идем на юг - Винтерфелл сожгли...ушли из Ланниспорта купаться на речку - вернулись на руины: пока мы ходили купаться, Ланниспорт захватили Грейджои. Не иначе как придурки с поролоновой лошадью забавляли Семерых, и Семеро решили: пусть сбацают нам эту пьесу до конца, чего уж там. За что им большое спасибо.
Немного о персонажеИграла я Миралисс Щебетунью, актрису и по совместительству певицу Скоморошьего братства, воспитанницу Кукольницы Кэт, его негласной главы. Кэт подобрала Миру в Лиссе, приметив ее за ангельскую внешность и хороший голос. Девочка пыталась заработать на жизнь пением и, если бы не Кэт, могла бы поиметь серьезные проблемы с местными сутенерами. В юном семилетнем возрасте, ага. Но что ж еще оставалось делать, когда твою мать - лиссенийскую куртизанку - кто-то отравил *очень может быть, что кто-то из ревнивых поклонников*, а тебе, привыкшей жить на всем готовеньком, нужно учиться самостоятельной жизни? Разумеется, податься на площадь и вспомнить, как тебя учил петь нанятый матерью умелец...к счастью, Мира и впоследствии зарабатывала на жизнь только пением и игрой, не пойдя по стопам своей матери.
А еще у нее была маленькая тайна: очень странный и, кажется, очень ценный браслет, оставленный матерью. По ее словам, этот браслет был очень важен для них с Мирой и мог пролить свет на ее происхождение. А надо сказать, что и Миралисс, и ее матушку отличали что осанка, что походка - порой точь в точь как у леди. Мира потому и играла всяких королев в постановках Братства, что двигаться умела, как благородная - когда б еще не выражалась, как в Блошином конце, так и вовсе могла сойти за госпожу высокого рода...в общем, факт сей вкупе с браслетом волновал Щебетунью весьма и весьма. Поэтому на протяжении всей игры мы с Мирой стремились пролить свет на наше общее прошлое, умучив всех встреченных септонов и мейстеров. Получился знатный вброс:к концу игры браслет стал чуть ли не магическим артефактом из валирийской стали, так-то. Вкупе с тем, что у мастеров зкончились белые бусины на силу духа, и мне выдали бусины черные - на меня с моей легендой знаааатно косились. Хотя на деле все было гораздо проще.
А как - после узнаете. В свое время)) А пока - отчет. СеверСурова зима...Красивая лирическая песня бай Пушной.
Приказа верить в чудеса не поступало."Волки"
МиралиссСевер встречает снегом.
Море было к нам благосклонно, мое первое путешествие за пределы Западных земель прошло очень даже ничего - но уже на подступах к Последнему очагу на нос корабля и на наши плечи падают первые снежинки. Красный капитан усмехается, глядя на нас: ему-то снег, видать, не впервой. Отыгрывается, зараза, над своими насмешницами. Жаль, не запустишь снежок за шиворот: белые хлопья протекают водой меж пальцами.
Северные замки, похоже, готовятся к зиме и к войне: в Последнем очаге таких, как мы, не очень любят, войска Винтерфелла очень невовремя ушли на юг, а в замке, кажется, в ночь умер лорд Старк...не фартит. Хотя как посмотреть. На подходах к местному трактиру судачат о том, что юг охвачен войной и чумой. Акуурат тогда, когда мы оттуда уплыли. Млорд капитан, вам невероятно с нами везет. А такую удачу надо бы обмыть в кабаке, раз в замок не пускают. И заработать на обмывание заодно.
В северных кабаках снег нестрашен, даже когда суровые трактирщики сбивают сугробы у вас под носом, а двери поскрипывают от надвигающегося бурана. Северные кабаки греет благодарнейшая публика - люди суровые, но простые, умеющие радоваться жизни и смеяться над пусть грубоватыми, но действительно смешными вещами. Наверно, все дело в том, что смех согревает. А тут используют любую возможность согреться.
От смеха бряцает чужое оружие. Немного непривычно, но спустя какое-то время я уже совершенно спокойно разгуливаю среди вооруженных и немного хмельных людей, да чего уж там - рискую подсесть к паре ребят из Пайка, а потом и спеть им. Как назло, посреди песни проклятый браслет стискивает руку до боли, выдавая себя. От досады я пытаюсь узнать, не известно ли что-нибудь об этой вещи лихим людям, плававшим и там, и тут. Но ни "железным", ни простым разбойникам ничего не известно о браслете. А если и известно, их мысли далеко от моих забот: весь трактир гудит, обсуждая, как Аррены нынче каким-то чудом сожгли Пайк и как дорого продали свои жизни воины Грэйджоев. О них не горюют - но по ухмылке греющей пальцы женщины с Железных островов понимаешь, что о них не забыли. Хорошо, что мы - не из Арренов.
И все же, на севере есть те, кто страшнее Грейджоев и их людей. И даже страшнее лютоволков, иные из которых спокойно заходят в дома и едят с рук. Вот мы закончили представление, собираем реквизит - и слышим плач в одной из дальних комнат. Мелькание силуэтов, шелест, сдавленный рассказ...Две певицы и танцовщицы из этого трактира вернулись из Дредфорда. Вместо четырех глаз у них теперь один на двоих. И один язык - на двоих. И по серебряной монете на каждую окровавленную глазницу. Болтонам не понравилось, что девушки не смогли объяснить, почему исполнили им именно эту песню. В комнате становится холодно.
Север суров, жесток и непредсказуем. Север коварен - и никогда не применет напомнить об этом. Стоит подумать о том, что вот, неплохо посидел и поболтал с неплохими людьми - как родичи, друзья, соратники этих людей...кем бы там они ни были - лишают тебя корабля и доброго друга, походя и без сантиментов. Все это кажется настолько нелепым и неправильным, что ты уже по инерции падаешь рядом с мертвым телом, машинально обыскивая карманы, потому что так положено, да и вообще - как еще можно быстро поднять человека, если не обшаривать его на предмет кровных?..
Капитан не поднимается. Зато поднимается буран. Красный флаг на мачте теряется в белом безмолвии. Нам - возвращаться сквозь него.АонэПоход на север, если честно, от и до был проникнут эпичностью размаха и пронизывающим до костей холодом. Потому как "плыли" мы через грязищу на треть полигона, а "буран" с неба, стоило нам зайти в гавань Последнего очага, полил нешуточный, вынудивший нас ускориться в поисках замка или хотя бы трактира *а бедный капитан топал в мертвтятник уже под капитальной метелью*. Тем не менее, плыли мы с шутками, прибаутками и характерными звуками: песнями про Грэйджоя-который-слишком-много-плавал и корсаров, крики чаек, смачную отрыжку за борт, плеск псевдоволн и "полундррру" при столкновении то ли с другими кораблями, то ли с другими игроками. Да, игротехническая разметка моря по-прежнему была крайне хреновой и непонятной. Поэтому плыли мы напролом и в итоге случайно сыграли в "бурлаков на Черноводной". Потому как подкатили кораблик к Винтерфеллу. Случайно. Номы смогли, более того - даже нашу бутафорскую лошадь по имени Пончик дотащили.
Винтерфелл нас простил, поскольку там умер лорд, и перенаправил к Последнему Очагу. Вот так вот коряво мы приплыли на Север, в итоге ограниченный для нас кабаком. Мы могли бы дойти до стены, но буран слишком внушал - пришлось беднягам обойтись без баб. Мы, впрочем, с частью дозорных еще встретились. Позже.
Публика в кабаке была реально сурова, но приветлива и приятна. Нам много, тепло и искренне хлопали, а также подавали. И даже пара смачно стряхнутых на стол "сугробов" не помешало нашей радости. Мы играли, пели, гадали, ели вкусную еду, мацали доброволков и вообще вели себя совсем-совсем как местный театр. И даже мрачные вести от Болтонов не омрачили нашего веселья. Короче, все было здорово - ровно до тех пор пока я не сказала, задумчиво проводив Грейджоев, что неплохие они, в сущности, люди....именно в этот, блин, момент дражайшие камрады этих Грейджоев скоммуниздили наш корабль, который наш капитан до этого сам почти что скоммуниздил у Ланнистеров. Наш будущий брат полка, естественно, был полон истинного героизма - и в одиночку кинулся догонять вооруженных пиратов с сакраментальным кличем про пидорасов, которые, пардон, пиздят его корабль. Увы, его предсказуемо положили на месте. Мы же предсказуемо попричитали и взяли с верного товарища навар, первый и последний раз позволив себе грязно его полапать. После чего поняли, что сюжет заворачивает в дебри классического американского ужастика: мы без корабля, без защиты, черти где - а вокруг сгущаются туман, буран, вдали слышится волчий вой...и апофеозом - Болтоны. Которые ходят где-то рядом и пугают похлеще маньяка с бензопилой. Речные земли
У Трезубца как-то раз разыгралась драма:
Горцы перли поперек, а Талли перли прямо...
Трии каткаааа
На артистов и лошаааадку!..Из вестеросского народного.
Миралисс
Речные земли встречают водой, как и следовало ожидать. Вода льется за шиворот, хлюпает под ногами и в башмаках - как если бы северный буран проследовал за нами и обернулся дождем, едва мы пересекли границу. Чувствуешь, как сыреют не только юбки, но и голос. Хвала Семерым, инструмент остался в Ланниспорте: ему, хочется верить, чуть лучше, чем тебе сейчас.
Нет мыслей о том, где бы выступить. Есть мысль о том, как бы выплыть хоть куда-нибудь. И еще одна, запоздалая: капитана как-то особенно остро не хватает, он-то к воде привык, отвлек бы... Речные земли - земли бесконечной воды.
И земли негостеприимных замков: здесь снова неспокойно, а потому никто не спускает мосты даже для бродячих артистов. Кто-то слышал, что одичалые переправились через Трезубец, вот леди Талли и не желает веселиться. Мы, по правде сказать, сперва не поверили - пока нам не "посчастливилось" столкнуться с ними у самых ворот Риверрана. Встреча эта была неожиданной и жутковатой: давненько мне не приходилось, держа в одной руке юбку и руку девочки, а в другой - рукав будущей септы, со всех ног бежать в лесную чащу, едва разбирая дорогу и не зная толком, спасет ли нас лес от его детей.
Нас спасли. Но не лес: законы одичалых. "Не трогать артистов! Они свободны! Они тоже свободны!" Я слышу эти крики, медленно выходя из-за деревьев - и внезапно вижу перед собой не страшные рожи, а вполне человеческие лица, растрепанные волосы, густой мех шапок. Просто тепло одетые люди, не страшнее самых обыкновенных лесных разбойников. Свободные, как и мы. В такие моменты понимаешь, как причудливо переплетают судьбы Семерно - и как порой персонажи жутких сказок на ночь оказываются куда человечнее млордов рыцарей-защитников. Особенно когда эти защитники разворачивают строй прямо перед вами, готовясь вместе с одичалыми смести всех, кто встанет на пути...
Лес спас на и во второй раз. И в этот раз мне повезло заметить у Риверрана легендарного Кровавого Ворона: еще одну ожившую сказку. Мне не описать этого зрелища - не хватает образов и слов. Но я могу сказать, что мокрый сырой мох показался мне тогда невероятно теплым. А еще - что млорд Бринден Риверс убийственно красив. И если такие, как я, хотят жить, лучше уж нам держаться от него подальше.
Речные земли полны опасностей и неожиданностей - не только для нас. Приятная неожиданность: среди отряда, преследовавшего одичалых, виднеются родные красно-желтые прямоугольники. Как удачно оказались здесь гвардейцы из Ланниспорта! Нестрашно будет возвращаться. Мы вновь выходим на дорогу, чтобы дождаться "котиков" (ласковое несерьезное прозвище оказалось привязчивым, но гвардейцы не обижались ни на него, ни на нас) - и замечаем его: на краю тракта, в чернике, лежит человек в черном, пригвожденный мечом к земле. Дезертир из Ночного Дозора, так невовремя примкнувший к одичалым. Проходим было мимо, но тут он из последних сил нас окликает.
- Дамы, прошу...Последнюю милость...
Мы не знаем, за что его сослали на Стену, что или кто заставили его сбежать. Кто мы такие, чтобы отказать ему? Я смотрю на Кэт и понимаю, что она думает о том же самом. Мы останавливаемся, рассматриваем рану. Кто-то робко высказывает мысль, не переодеть ли его поскорее да не взять ли с собой. Вдруг дотянет до Ланниспорта? Но даже мне ясно, что шансов практически нет, а раз тут вовсю ходят армии - рискуем и мы. И все-таки просьба о милости выслушана.
- Я пять лет не видел женщин...Окажите, прошу...
С такой раной он ни на что не способен. Он мучается, это видно. С такой раной мы можем оказать ему только одну последнюю милость. Мимо как раз проходят вооруженные люди, заметившие нас. У одного из них есть топор.
- Млорды, это бывший Дозорный. Окажите ему милость по законам Севера!
Мы отвернулись - но не забыли помолиться. Кто мы такие, чтобы гадать и судить его?
Речные Земли - мрачные и негостеприимные. Здесь постоянно сражаются, постоянно льет дождь, а у Близнецов постоянно дерут за переправу, как нигде больше. И только одно роднит Речные земли с другими краями, где нам довелось побывать: тепло, с которым нас встречают простые люди. Сейчас это тепло разгоревшегося огня в кузнице и приготовленного за пару песен горячего питья. Тепло охрипших, отсыревших голосов, сливающихся в дружный напев. Мы доплывем по этой грязи до Ланниспорта. Даже без нашего капитана. АонэКак вы уже поняли из эпиграфа, в Речных землях нам было невероятно весело и экстремально. И фиг бы с тем, что Фреи абсолютно канонично драли за переправу деньги: вкусный самопальный бэйлиз в кузнице сгладил впечатление и почти высушил ноги. Смак не в том: в Речных землях мы умудрились вляпаться в чужие разборки, да еще какие. Стоило нам мирно развернуться от ворот леди Талли и направить стопы на дорогу, ведущую в Ланниспорт, мы глянули вперед - и поняли, что стопы надо быстро-быстро направлять куда-нибудь в замок, желательно в ближайший. Потому что на нас шумною толпой двигали не то горцы, не то вообще Одичалые. Но ворота замка были высокие и дубовые, а воины Талли крайне надежно за ними сховались, явно не собираясь никого к себе пускать *уже потом мы узнали, что Шуна все-таки пустили*. Таким образом, вместо армии Талли дикарей встречали мы. Нам такой пасьянс категорически не понравился - и тут мы вспомнили, что крупные вооруженные формирования, по идее, не ходят по лесу... Далее бродячие артисты исполнили номер "оперативный отход бравых коммандос в леса". Только вместо автоматов у нас были поролоновый Пончик, наша юная коллега и ученица септы. Но мы справились, причем весьма оперативно. Вот, вот когда я оценила всю прелесть цветовой гаммы моего платья и нижней юбки!
Первый забег в леса завершился осторожным возвращением на тракт: мы услышали, что одичалые тоже за демократию, и поспешили выкатиться из нашего сырого укрытия. Мы успели поприветствовать свободных людей - и тут нам вовремя взбрело в голову посмотреть направо. Справа бодро разворачивался и набирал скорость очень железный и очень злой каток имени Талли. Что-то подсказало нам, что если этот каток по нам пробежится - он нас просто не заметит. Слева, что характерно, бежали одичалые - частью назад, а частью вперед. Наконец, от Риверрана почти под имперский марш развернулся Бладрейвен...Какой путь остался свободным? Правильно, в лес. И мы, уже под музыку из пластилиновой игрушки "Неверхуд" *помните, когда главгерой от гигантского краба бегает? Вот под такую* и с характерным дамским визгом, рванули обратно, под защиту мокрых черники и мха. Зато вернулись за сныканным Пончиком. Так состоялся второй побег Скоморошьего братства и примкнувших.
Когда мы наконец-то из лесу вышли, потасовка закончилось целым одним телом. Тело лежало с мечом подмышкой и очень хотело прочесть нам стихи. Злые и жестокие мы решили, что поэт из него уже никакой, а потому просто добили с помощью проходивших мимо разбойников. Как настоящие суровые северяне. После чего, уже не дожидаясь котикогвардейцев, поскорее почесали в Ланниспорт по аутентичной дороге. Потому как дождь опять начал усиливаться, а нам еще хотелось поприключаться.
И мы пошли...
P.S.: "Как я мог забыть". Именно в Речных землях случился эпик-фэйл доблестного разведчика со Стены по имени Лед, описанный в записи про смехуечки. На том самом тракте трех катков Льду не посчастливилось засесть в засаду, когда неподалеку спасались испуганные артисты. Лед, если ты когда-нибудь прочтешь это, знай: мне стыдно так же, как смешно.
Продолжение, надеюсь, воспоследует
-
-
27.07.2012 в 13:55-
-
27.07.2012 в 16:56-
-
27.07.2012 в 17:00