[Свиреп, когда спровоцирован.] [Нет ничего невозможного для блестяще извращенного ума.][Дважды японутая девочка.]
Я просто оставлю это здесь.
Во дворце - конкурс на соискание должностей: правый министр, куродо, наложница императора. Уговариваем бедняжку Ясуко, насильно к нам затащенную, рискнуть и попытать счастья в наложницах. Решаем, что лишняя должность для Кэнго-сама - это полезно во всех отношениях.
Спустя какое-то время в казармах тихо - только поскрипывают моя кисть и кисть Умэ. Время от времени оглядываясь по сторонам, мы старательно пишем два эссе о нежданном пути солнца. Чуть поодаль туда-сюда носится Мако, одевая Ясуко и из каких-то невероятных мест выкапывая всяческие полезные мелочи для того, чтобы та смотрелась красиво.
...Ясу-тян все-таки принимают. Ясу-тян, побыв наложницей и фрейлиной, не хочет возвращаться. И мы, как ни стараемся, почему-то все-таки не можем чувствовать себя преданными.
---
Случайно замечаю, что Кэнго-сама тайно надиктовывает письмо и прикладывает к нему яркую не то бабочку, не то стрекозку. Мы все время переживали, что ему не дается общение с женщинами, а тут - такая радостная новость! Но он же не умеет ни читать, ни писать, как сам говорит *что, к слову, странно для бывшего сегунского чиновника, но честность командира не должна подвергаться сомнениям*. А честь командира - это честь всего отряда. Держим военный совет - и вот уже снова кисть шуршит по бумаге.
- Таак, сначала надо про слезы и рукава...
- Посмотрите на Кэнго-сама: вы можете представить его плачущим? Я вот что-то нет.
- Зато красиво! По-моему, так во всех любовных письмах пишут.
- Хорошо, оставляем. Что-то кривые первая и вторая строка вышли, слогов многовато...а, ладно, будут китайские стихи, мужчинам их знать солиднее.
- Что там дальше...дальше надо про растения. На какое растение похож Кэнго-сама?
- На сосну?.. У сосны осыпались иглы, что-нибудь такое...
- Кэнго-сама - лысая сосна?! Как-то негероично.
- Нет, ну это параллель со слезами!
- Аааа. Тогда оставим, нормально. А еще, раз эта дама наверняка знатная, про сакуру надо. Это красиво и романтично.
- Дальше надо про встречу, и чтоб было мужественно и храбро...что-то про преодоления.
- О, а я еще вспомнила красивое! Надо написать про изголовья, которые рядом ставят. *догадайтесь, кто мог до этого додуматься...)* Я у отца читала пару романов - там влюбленные возвышенно и куртуазно вот прямо всю ночь напролет разговаривали обо всяком красивом, сдвинув изголовья...ну как мы в казармах секретничаем.
...-А завершить надо рисунком. Давайте нарисуем сосну, обнимающую сакуру. Ой, Тиэ, так это у тебя сосна...Нет-нет, сама я рисовать не буду, ты просто иголочки четче обозначь!
"Упор лежа и пять отжиманий - и мне все равно, в каком вы кимоно!"
Спасибо, Кэнго-сама. Мы действительно были рады стараться и все-все поняли. А наше коллективное творчество, как выяснилось потом, все же нашло адресата.
---
Стоя на посту, Мако внезапно сползает вниз по собственной нагинате. Почти мгновенно появляются Накатоми-сама, кто-то из лекарей. Мако уводят, мы на взводе. Вердикт неутешителен - проклятие. Мстительный дух неумолим, и для снятия этого проклятия требуется много, очень много удачи.
Почти кричу Кэнго-сама "Останьтесь здесь!", мысленно готовая на сто отжиманий и на сто кругов по тракту. Потому как важно успеть найти тот кусочек удачи, которым накануне одарили тэнгу. Не вполне заслуженно, как тогда думалось, одарили - так пусть хоть теперь послужит достойной цели. Перерываю все свое спальное место, мысленно моля всех ками о том, чтобы удача не пропала где-то на полигоне...
Приношусь взмыленной лошадью, в руке - все-таки добытая "Удача". Запыхавшись, протягиваю то ли Кэнго-сама, то ли сразу Мако. И по глазам командира понимаю: отжиманий - не будет.
А потом мы краем глаза видим, как Кэнго-сама упирается руками в землю перед разбойниками - теми, кого он считает наиболее удачливыми людьми.
А потом я слышу разочарованное - уж не помню, от кого - "Как жаль, что у меня совсем нет..."
А потом брат Мако, Кэйтаро, откуда-то приносит сразу четыре "Удачи".
А потом я все-таки решаюсь найти того самого Длинноносого варвара и, зажмуриваясь от ужаса и собственной отчаянной наглости, глажу его по счастливому носу.
И мы с командиром, встретившие последователя Хатимана, беседующие с ним о воинской доблести и воинах, равных тысячи...
Восемь "Удач". За полчаса - восемь "Удач". А хватило бы и трех, как нам потом сказали.
---
Наш с Умэ многострадальный танец, от которого мы отшутились на параде. Мы ведь все-таки станцевали его, практически экспромтом. С одним прогоном вместо пяти. Видимо, уже тогда осознали, что приложи мы его к восьми "удачам" - у нас все получится.
А руки с веером и нагинатой все равно подрагивали.
---
Сайто Масару, заместитель Кэнго-сама - убийца сегунов. Да, сегунов неправедных - но все же. Он чуть не стал причиной гибели Мако, да и долг не позволяет нам пустить все на самотек. И все же мы почти без слов понимаем друг друга, узнав, что сегун вот-вот пожалует в Киото: либо мы убьем его при задержании, либо наш командир - в темном углу. Знаем точно только одно: бамбуковой пилы - не будет.
Когда я прибегаю с нагинатой на крики и вижу, что для Сайто-сан все уже кончено - я не могу не вздохнуть с облегчением. Я надеюсь, что это клинок из нашего отряда добил его.
---
Полторы-две секунды на то, чтобы досконально разобраться и понять, с чего вдруг вменяемый, казалось бы, самурай сегуна возвращается и начинает избивать твоего командира древком нагинаты - слишком мало. Но вполне достаточно для того, чтобы отдать четкий и ясный приказ "К оружию!"
Прежде, чем я успеваю отогнать первой попавшейся - короткой - нагинатой клинок, я вижу слаженный строй наших боевых нагинат, куда более грозных. Будь наши противники хоть трижды людьми сегуна, гневайся он сколько угодно раз - в тот момент создается впечатление, что наш поступок был единственно правильным.
Сегун...Кто есть сегун? Безумец, чье настроение меняется каждую секунду, направо и налево распиливающий своих и чужих? Бросить оружие по его приказу - смерть и позор. Императорская гвардия служит Сыну Неба. Императорская гвардия защищает своего куратора, подвергшегося нападению без суда и следствия.
Никто не реагирует на сегунское "Дамы, сложите оружие!" Только на мое - когда я начинаю остывать и понимать, что проблем и так много: пора остановиться - я все-таки слишком люблю этот отряд. Но сама, увы, складываю оружие и извиняюсь за дерзкие *но правильные, все равно правильные* слова - только после личной просьбы одного из дорогих мне людей сегуна.
...Когда за мной приходит делегация из Эдо - без письменного приказа, но достаточно самодовольная - дабы отвести на казнь, я слышу за спиной голос Мако:
- Тиэ, я иду с тобой: я бросила оружие последней и встала только на одно колено!
Хочется пусть не совсем уместно, но улыбнуться.
---
Пусть глупо, пусть безрассудно - но некоторые вещи заложены в тебе с самого начала, и вытравить их, кажется, не выйдет никогда. К примеру - отстаивать правду и честь, когда кто-то вклинивается между командиром и вами, защищающими его имя и имя отряда. Простите, Кэнго-сама, ради вас я честно забыла, о чем читала у Сун-Цзы.
Но я успела заметить, как вы кладете всех вокруг меня, наплевав на опасность и стратегию, когда помочь мне было уже нельзя. А еще - увидеть, как дрогнули некоторые самураи из Эдо, когда на них устремился "лес нагинат". Я бы сама тогда дрогнула.
Уже в посмертии было так приятно услышать и увидеть:
- Нас трое.
...- Нас четверо!
Ясу-тян, в доспехе и придворном кимоно, замыкает строй "химэюри" - и командир кланяется ей.
---
Я не уверена, что помню все, на самом деле. Мне кажется, было больше. Но даже то, что помню - было невероятно.
Вот так вот, сквозь призму банального хобби, порой и понимаешь, насколько важны и какое чудо из себя представляют некоторые чувства и связи. Ведь и вправду чудо)
Игра получилась светлой, вопреки всему.
Мне, честно говоря, было тяжеловато играть восемнадцатилетнюю идеалистку. Настолько, что когда я нашла в себе нужную грань, эта грань перестала активно отсвечивать только ко вчерашнему вечеру, и эмоционалка моя ныне практически полностью вымотана. Зато, не будь этой идеалистки, вряд ли было бы много хорошего. И вышеописанное вряд ли было бы таким ярким)
"У Вас замечательные друзья".
Глава Гадательной палаты, Урабэ-сан - Иноуэ Макото, попавшей под проклятье девушке из Императорской женской гвардии
Глава Гадательной палаты, Урабэ-сан - Иноуэ Макото, попавшей под проклятье девушке из Императорской женской гвардии
Во дворце - конкурс на соискание должностей: правый министр, куродо, наложница императора. Уговариваем бедняжку Ясуко, насильно к нам затащенную, рискнуть и попытать счастья в наложницах. Решаем, что лишняя должность для Кэнго-сама - это полезно во всех отношениях.
Спустя какое-то время в казармах тихо - только поскрипывают моя кисть и кисть Умэ. Время от времени оглядываясь по сторонам, мы старательно пишем два эссе о нежданном пути солнца. Чуть поодаль туда-сюда носится Мако, одевая Ясуко и из каких-то невероятных мест выкапывая всяческие полезные мелочи для того, чтобы та смотрелась красиво.
...Ясу-тян все-таки принимают. Ясу-тян, побыв наложницей и фрейлиной, не хочет возвращаться. И мы, как ни стараемся, почему-то все-таки не можем чувствовать себя преданными.
---
Случайно замечаю, что Кэнго-сама тайно надиктовывает письмо и прикладывает к нему яркую не то бабочку, не то стрекозку. Мы все время переживали, что ему не дается общение с женщинами, а тут - такая радостная новость! Но он же не умеет ни читать, ни писать, как сам говорит *что, к слову, странно для бывшего сегунского чиновника, но честность командира не должна подвергаться сомнениям*. А честь командира - это честь всего отряда. Держим военный совет - и вот уже снова кисть шуршит по бумаге.
- Таак, сначала надо про слезы и рукава...
- Посмотрите на Кэнго-сама: вы можете представить его плачущим? Я вот что-то нет.
- Зато красиво! По-моему, так во всех любовных письмах пишут.
- Хорошо, оставляем. Что-то кривые первая и вторая строка вышли, слогов многовато...а, ладно, будут китайские стихи, мужчинам их знать солиднее.
- Что там дальше...дальше надо про растения. На какое растение похож Кэнго-сама?
- На сосну?.. У сосны осыпались иглы, что-нибудь такое...
- Кэнго-сама - лысая сосна?! Как-то негероично.
- Нет, ну это параллель со слезами!
- Аааа. Тогда оставим, нормально. А еще, раз эта дама наверняка знатная, про сакуру надо. Это красиво и романтично.
- Дальше надо про встречу, и чтоб было мужественно и храбро...что-то про преодоления.
- О, а я еще вспомнила красивое! Надо написать про изголовья, которые рядом ставят. *догадайтесь, кто мог до этого додуматься...)* Я у отца читала пару романов - там влюбленные возвышенно и куртуазно вот прямо всю ночь напролет разговаривали обо всяком красивом, сдвинув изголовья...ну как мы в казармах секретничаем.
...-А завершить надо рисунком. Давайте нарисуем сосну, обнимающую сакуру. Ой, Тиэ, так это у тебя сосна...Нет-нет, сама я рисовать не буду, ты просто иголочки четче обозначь!
"Упор лежа и пять отжиманий - и мне все равно, в каком вы кимоно!"
Спасибо, Кэнго-сама. Мы действительно были рады стараться и все-все поняли. А наше коллективное творчество, как выяснилось потом, все же нашло адресата.
---
Стоя на посту, Мако внезапно сползает вниз по собственной нагинате. Почти мгновенно появляются Накатоми-сама, кто-то из лекарей. Мако уводят, мы на взводе. Вердикт неутешителен - проклятие. Мстительный дух неумолим, и для снятия этого проклятия требуется много, очень много удачи.
Почти кричу Кэнго-сама "Останьтесь здесь!", мысленно готовая на сто отжиманий и на сто кругов по тракту. Потому как важно успеть найти тот кусочек удачи, которым накануне одарили тэнгу. Не вполне заслуженно, как тогда думалось, одарили - так пусть хоть теперь послужит достойной цели. Перерываю все свое спальное место, мысленно моля всех ками о том, чтобы удача не пропала где-то на полигоне...
Приношусь взмыленной лошадью, в руке - все-таки добытая "Удача". Запыхавшись, протягиваю то ли Кэнго-сама, то ли сразу Мако. И по глазам командира понимаю: отжиманий - не будет.
А потом мы краем глаза видим, как Кэнго-сама упирается руками в землю перед разбойниками - теми, кого он считает наиболее удачливыми людьми.
А потом я слышу разочарованное - уж не помню, от кого - "Как жаль, что у меня совсем нет..."
А потом брат Мако, Кэйтаро, откуда-то приносит сразу четыре "Удачи".
А потом я все-таки решаюсь найти того самого Длинноносого варвара и, зажмуриваясь от ужаса и собственной отчаянной наглости, глажу его по счастливому носу.
И мы с командиром, встретившие последователя Хатимана, беседующие с ним о воинской доблести и воинах, равных тысячи...
Восемь "Удач". За полчаса - восемь "Удач". А хватило бы и трех, как нам потом сказали.
---
Наш с Умэ многострадальный танец, от которого мы отшутились на параде. Мы ведь все-таки станцевали его, практически экспромтом. С одним прогоном вместо пяти. Видимо, уже тогда осознали, что приложи мы его к восьми "удачам" - у нас все получится.
А руки с веером и нагинатой все равно подрагивали.
---
Сайто Масару, заместитель Кэнго-сама - убийца сегунов. Да, сегунов неправедных - но все же. Он чуть не стал причиной гибели Мако, да и долг не позволяет нам пустить все на самотек. И все же мы почти без слов понимаем друг друга, узнав, что сегун вот-вот пожалует в Киото: либо мы убьем его при задержании, либо наш командир - в темном углу. Знаем точно только одно: бамбуковой пилы - не будет.
Когда я прибегаю с нагинатой на крики и вижу, что для Сайто-сан все уже кончено - я не могу не вздохнуть с облегчением. Я надеюсь, что это клинок из нашего отряда добил его.
---
Полторы-две секунды на то, чтобы досконально разобраться и понять, с чего вдруг вменяемый, казалось бы, самурай сегуна возвращается и начинает избивать твоего командира древком нагинаты - слишком мало. Но вполне достаточно для того, чтобы отдать четкий и ясный приказ "К оружию!"
Прежде, чем я успеваю отогнать первой попавшейся - короткой - нагинатой клинок, я вижу слаженный строй наших боевых нагинат, куда более грозных. Будь наши противники хоть трижды людьми сегуна, гневайся он сколько угодно раз - в тот момент создается впечатление, что наш поступок был единственно правильным.
Сегун...Кто есть сегун? Безумец, чье настроение меняется каждую секунду, направо и налево распиливающий своих и чужих? Бросить оружие по его приказу - смерть и позор. Императорская гвардия служит Сыну Неба. Императорская гвардия защищает своего куратора, подвергшегося нападению без суда и следствия.
Никто не реагирует на сегунское "Дамы, сложите оружие!" Только на мое - когда я начинаю остывать и понимать, что проблем и так много: пора остановиться - я все-таки слишком люблю этот отряд. Но сама, увы, складываю оружие и извиняюсь за дерзкие *но правильные, все равно правильные* слова - только после личной просьбы одного из дорогих мне людей сегуна.
...Когда за мной приходит делегация из Эдо - без письменного приказа, но достаточно самодовольная - дабы отвести на казнь, я слышу за спиной голос Мако:
- Тиэ, я иду с тобой: я бросила оружие последней и встала только на одно колено!
Хочется пусть не совсем уместно, но улыбнуться.
---
Пусть глупо, пусть безрассудно - но некоторые вещи заложены в тебе с самого начала, и вытравить их, кажется, не выйдет никогда. К примеру - отстаивать правду и честь, когда кто-то вклинивается между командиром и вами, защищающими его имя и имя отряда. Простите, Кэнго-сама, ради вас я честно забыла, о чем читала у Сун-Цзы.
Но я успела заметить, как вы кладете всех вокруг меня, наплевав на опасность и стратегию, когда помочь мне было уже нельзя. А еще - увидеть, как дрогнули некоторые самураи из Эдо, когда на них устремился "лес нагинат". Я бы сама тогда дрогнула.
Уже в посмертии было так приятно услышать и увидеть:
- Нас трое.
...- Нас четверо!
Ясу-тян, в доспехе и придворном кимоно, замыкает строй "химэюри" - и командир кланяется ей.
---
Я не уверена, что помню все, на самом деле. Мне кажется, было больше. Но даже то, что помню - было невероятно.
Вот так вот, сквозь призму банального хобби, порой и понимаешь, насколько важны и какое чудо из себя представляют некоторые чувства и связи. Ведь и вправду чудо)
Игра получилась светлой, вопреки всему.
Мне, честно говоря, было тяжеловато играть восемнадцатилетнюю идеалистку. Настолько, что когда я нашла в себе нужную грань, эта грань перестала активно отсвечивать только ко вчерашнему вечеру, и эмоционалка моя ныне практически полностью вымотана. Зато, не будь этой идеалистки, вряд ли было бы много хорошего. И вышеописанное вряд ли было бы таким ярким)
@темы: Игровое, Не-лилии не-императора
